Ростовский питомник служебно-розыскных собак я совершенно случайно открыл для себя еще в детстве. В те лихие времена пацаны частенько вели «раскопки» в районе нынешнего парка им. Вити Черевичкина в поисках тогдашних ребячьих «сокровищ» - боеприпасов, оружия, амуниции, оставшихся со времен войны. Занятие это было небезопасное, но об этом как-нибудь потом. Моя же история — о том, как в один прекрасный день, отправившись со всеми за «добычей», я вдруг обнаружил в балке рядом с парком целый мир хвостатых, лохматых и неповторимо красивых четвероногих — то место, где с ними занимались инструкторы. И все — не мог удержаться: часами наблюдал, как работают эти умнейшие на свете создания, как идут они по следу, как задерживают «преступников», взбегают по лестницам, бегают по буму, по которому и взрослый человек не с первой попытки пройдет.
Однажды меня поймал за какой-то инструктор, долго внушал, что не гоже якшаться с «черными следопытами». Правда, напоследок пошептал что-то на ухо своему питомцу, и тот… подал мне лапу, позволил погладить и даже лизнул в нос.
Так я и стал истовым собачником.
Первый пес — именно служебная немецкая овчарка - появился у меня на Сахалине, где в ракетных войсках проходил службу отец. Потом собаки были постоянными спутниками жизни. Последний – Диксон – прожил со мной в Норильске и Ростове тринадцать с половиной лет.
А в питомнике, позже переименованном в Центральную школу усовершенствования работников службы розыскного собаководства МВД СССР, мне довелось побывать аж два раза: первый раз, вполне официально, вместе с родным дядей, который работал в угро, второй — когда снимался фильм «Ко мне Мухтар!» (его копия, кстати, до сих пор хранится в музее Школы и ее показывают всем специалистам-кинологам, приезжающим на переподготовку в Ростов со всей страны и даже мира).
И вот я снова в Школе, беседую с ее руководителей полковником Алексеем Васильевичем Сюсюкиным.
Первый вопрос: «А у Вас-то самого есть собака?», к сожалению, оказался бестактным. Пёс был, но с земной отправился на небесную службу. Боль потери пока не улеглась...
Извинился. Немного помолчали. Потом перешли на более нейтральные, хотя и очень актуальные темы.
Для начала Алексей Васильевич слегка поразил информацией: Ростовская школа, оказывается, – единственная в стране и ближнем зарубежье, одна из немногих в мире, которая выдает нашим выпускникам документы государственного образца на основании того, как работают животные. Это оценка и кинологу, и его воспитаннику. Человек и животное должны быть одним целым. Вот поэтому едут в нам в Ростов специалисты на только со всего постсоветского пространства, но и почти со всего мира – из Алжира и Афганистана, Болгарии и Монголии, Кореи и Кубы, Мадагаскара и Палестины. Даже из Соединенных Штатов едут за опытом. И те почти пять сотен иностранных специалистов, которые прошли ростовскую Школу, страшно гордятся своими дипломами, помещают их в рамочки и вешают на почетное место.
-Алексей Васильевич, в восемьдесят восьмом с колонной, доставлявшей гуманитарную помощь в пострадавшую от землетрясения Армению, мы шли по маршруту Ленинакан –Кировокан – Спитак -Ереван. Мне довелось познакомиться в Спиитаке с земляком-ростовчаниным, который работал здесь вместе со своим псом. Увы, времени было очень мало. Зато теперь могу задать вопрос Вам: это был единичный случай или?..
Отнюдь не единичный. В декабре этого трагического года выпускники и сотрудники Школы с 67-ю служебно-розыскными собаками, совершив 1120-километровый марш-бросок, разыскивали пострадавших под развалинами домов, обеспечивали общественный порядок и общественную безопасность.
Кстати, работали наши сотрудники в Афганистане, Чечне, Северной Осетии. В экстремальных условиях они разоружали и ликвидировали бандитские формирования, помогали в поисках и изъятии незаконно хранящегося оружия, взрывчатых веществ, охраняли особо важные гражданские и военные объекты.
- В вашем музее я обратил внимание на фотографию кинолога в собакой на Олимпийском стадионе в Москве. Почему она всего одна…
-Действительно, наши сотрудники со своими четвероногими питомцами работали и на Московской Олимпиаде, и на ХХ11 Всемирном фестивале молодежи и студентов в 1985 году, и на Играх Доброй Воли в 1986 и 1994 году. Но, как поется в песне наша служба «на первый взгляд как-будто не видна…». Ну а проще говоря, любые съемки были запрещены. Оттого и не удалось запечатлеть столь знаменательные события в истории нашей школы.
- Военная тайна и то, за что были награждены Орденами Красной Звезды, Мужества, медалями «За отличие в охране общественного порядка», «За отвагу», медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени работники школы?
- Откровенно говоря, не хочется ни раздуваться от важности, ни делать таинственный вид, но мы действительно предпочитаем об этом не говорить. Награды не раздают просто так. Люди их заслужили! И по мне, так каждый третий, если не второй кинолог достоин награды. Сюда ведь в основном приходят, как говорится, по зову сердца. Вот был человек, к примеру, моряком, потом пошел по милицейской стезе и дорос до начальника школы — одного из моих предшественников. О многих тут легенды складывают, о каждом можно целые книги писать…
- А вы пришли тоже «по зову сердца»?
- И да, и нет. Служил всю жизнь в уголовном розыске. Потом мне сделали предложение, от которого, как говорится, не принято отказываться. Ну вот и прикипел к этому месту. Хотя сначала много непонятного было. Пришлось вроде как «курс молодого бойца» проходить, постигать тонкости работы.
- Ну, судя по замечательному состоянию городка, вы их постигли…
-А что делать – надо. Да и вообще я порядок в любом деле люблю. Если это кухня для собак, так она должна быть образцовой, если это учебные классы - они должны быть оборудованы соответствующим образом. Хозяйственные дела зачастую превалируют над непосредственно кинологическими.
- Но, как я заметил, имеется и их непосредственное сочетание. Взять те собачьи вольеры: не загончики какие-то - двухкомнатные хоромы, считай. Опять же, - расходы на содержание — 150 рублей в сутки на одну собаку. Этих денег должно с головой хватать, чтобы псы чувствовали себя вполне комфортно...
Ну а что делать? Наши собаки несут службу. Но, если боец-человек еще как-то может потерпеть, перебится, то псу в силу его природы не объяснишь, отчего у него сегодня в миске «мосла» нет. К тому же, те нагрузки, что выпадают на животных, просто обязывают держать их в приличной форме. Недокорм дополнительно может привести овчарок, да и любых других собак, к разным заболеваниям.
Кстати, о болезнях. Насколько мне известно, ваша лаборатория кинологии занимается разработкой новых собачьих лекарств?
Верно. За разработку, считайте – открытие, лейкоцитарной плазмы мы получили серебряную медаль ВДНХ СССР. Сотрудниками лаборатории разработан еще один уникальный препарат –энтероферм, который предназначен для лечения и профилактики желудочно-кишечных заболеваний…
- Алексей Васильевич, я слышал в Школе разработано не без вашего участия несколько новых методик использования служебных собак…
- Да, по заданию департамента уголовного розыска МВД России наша лаборатория работала по целому ряду экспериментальных направлений. Их смысл - создание оригинальных способов изъятия запаховых следов человека с самых разнообразных носителей - с поручней автобуса, денежных купюр и т. д. После мы консервируем эти запахи, что помогает впоследствии задерживать виновных в совершении преступления. Но вам, наверное, это неинтересно. Журналисту ведь «детектив» подавай, а не скучную лекцию по нашей специфике.
- Да как сказать, Алексей Васильевич. Есть еще и читатели. Вот возьмут в руки газету, узнают, чего добились ваши специалисты, и, случись что с его питомцем, прибежит к вам, а не к «частнику». Поможете?
- Конечно поможем. К тому же такие случаи уже бывали. Еще никому не отказали…
...У этого интервью – неожиданная концовка. Я принес почитать уже готовый материал Алексею Васильевичу, а он у меня спрашивает: «Хотите совершенно невероятную историю расскажу?» Скажите, ну какой же журналист от такого откажется, тем более, что «история» наверняка связана с моими любимыми овчарками?
А случилось вот что. Молодой овчаренок на прогулке сбежал от инструктора и попал в чьи-то явно недобрые руки. Трехмесячного щенка посадили не просто на цепь: ему на шею намотали стальную проволоку, и держали на ней довольно долго. И сколько же силы воли было у этого пса, если он всё-таки вырвался на свободу и вернулся в Школу, по запаху определив, где находятся его собратья.
В ветклинике Школы щенка взялись лечить местные собачьи айболиты. Для начала они просто ужаснулись: на шее у собачонка не было ни одного волоска - все стерлось под проволокой. Овчаренок сначала был вне себе - дичился, боялся, но постепенно, день за днем стал доверчивее относиться к людям, понимая, что они ему помогают.
Алексей Васильевич пригласил меня в лечебницу, где Мухтарка, как его окрестили в школе, проходил как раз очередной курс лечения. И – о чудо! – совершенно неожиданно щенок прибежал ко мне знакомиться. Встал на задние лапы и мы… поцеловались.
Когда вышли из клиники, полковник сказал: «Я поклялся, что отдам Мухтарку только в хорошие руки или вообще никому не отдам – пусть живет в школе. Поверьте, для того, к кому он попадет, это будет лучший друг и защитник …»
Такой человек нашелся. И слава Богу. Рад за Мухтара и его нового хозяина. Сам я все-таки немного подожду с приобретением своего нового Диксона - боль от потери друга еще не прошла. А им – здоровья и долгой дружной жизни! Вам же, читатели, и вашим четвероногим друзь мы дружно жмем руки и лапы.
Олег Охнянский
Подпишитесь на наши группы в соцсетях Вконтакте, Одноклассники.
